Семья и одиночество: одно в другом

Философ, президент Фонда Качественной политики Михаил Минаков об институте семьи в наши дни.

18 марта 2015, 11:00

Tochka.net и forbeswoman поделятся мужским взглядом.

Все чаще мои сорокалетние ровесники обсуждают один и тот же вопрос: почему семьи наших предков выдерживали испытание и временем, и соблазнами, а наши семьи распадаются? Может, время семьи прошло?

Эти разговоры возникают между людьми, пережившими задержавшуюся в СССР сексуальную революцию 1980-х. На наших глазах – и с нашим участием – модели брака становились разнообразнее, связь поколений – все слабее. В 1990-е казалось, что общество отказалось от контроля за семьей и сексуальностью.

В отличие от своих младших современников, нынешние сорокалетние и люди постарше когда-то читали книгу Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Чем сетовать на современные нравы, нужно бы вспомнить идеи этой книги!

Соавтор научного социализма просто и доходчиво объяснял основы истории человечества. Едва ли не основная идея книги состояла в том, чтобы показать, как одна революция на границе варварства и цивилизации создала семью, где интерес мужчины-правителя привел и к возникновению частной собственности, и государства. Переход к патриархальному браку не только закабалил женщину, сделав ее первой жертвой мистической силы собственности, но и позволил частной собственности расти и накапливаться в рамках «ячейки общества». Такое накопление позволяло людям, объединенным в семью, выживать; а пребывание вместе в четкой иерархической системе делало управляемыми большие сверхплеменные коллективы.

Логично предположить, что в условиях, когда биологическое выживание уже не является сверхзадачей человеческой жизни, институт семьи обречен если не на исчезновение, то на существование в стороне от магистрали истории.

Социальные науки последнего столетия продвинулись в понимании истории сожительства мужчины и женщины еще дальше. Семью изучают и как хозяйственную единицу, и как афишируемое сексуальное отношение, и как биологическую единицу рождения детей, и как союз поколений, и как психологическую парную структуру, и как конкурента роду, и как конкурента индивиду и прочее.

Одним из результатов изучения семьи стало понимание того, что в этой привычной форме жизни воплощена не только история человечества, но и структуры контроля культуры за индивидом. Долгое время семья была тем институтом, при помощи которого общество контролировало человека в разрыве между удовольствием и желанием.

Например, теория гендера раскрыла, как общество накладывает модели поведения на людей, классифицируя их на женщин и мужчин, и выбраковывая всякие «отклонения» тех, кто не смог принять эти модели. Фактически, философы и социологи современности продолжают мысль Энгельса в новом ключе. Само понимание женственности (с его «естественным» рядом характеристик: красота, слабость, пассивность, кротость, капризность и прочее) и мужественности (сила, агрессия, активность, рискованность и прочее) – это результат действия «невидимой руки» общества и его истории. Эта рука направлена на то, чтобы контролировать взаимодействие людей: разделяй и властвуй.

Управляя удовольствием и желанием, скрытые механизмы культуры правят людьми. Если патриархальная революция создала культурную единицу семьи, где происходило распределение экономических ресурсов, сохранение и продолжение жизни, а также управление сексуальным удовольствием и контроль за желанием, то теперь существует масса иных культурных институтов, обеспечивающих то же самое. Культурная роль патриархальной семьи ушла в прошлое.

Это не значит, что брак как таковой отжил свое. Брак сам по себе становится полем жизненного творчества со множеством жанров: французского конкубинажа, «шведской семьи», однополого брака и проч. Но из исторической магистрали локомотив брака точно сошел на дополнительные пути.

Это значит, что одиночества как и жизни без семьи точно будет больше. В «Элементарных частицах» Уэльбек красноречиво показывает настающее одиночество, обреченность любой близости между людьми, которую не поддерживает ни желание, ни удовольствие. Андрогиния все больше становится возможным близким будущим.

Наш выпад в новую культурную эпоху еще не осмыслен. Но семьей мы уже чаще называем политическую группировку, а не добрый старый брак. Так или иначе, нужно быть готовым и к андрогиничному одиночеству, и куда большим затратам усилий на сохранение семейного очага.

Все самые яркие и интересные новости смотри на главной странице женского портала tochka.net

Forbeswoman - все для женского любопытства.

Forbes Woman
Forbes Woman © Forbes Woman

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!


Комментарии (1)

символов 999